Ливия

[Caraibi]

Боль приливом и отливом пульсировала в ее голове. Откуда-то из темных, зловещих волн этой боли выползали два знакомых, любимых лица. Господи, как же ей плохо, что с ней происходит?
Приходили какие-то люди, озабоченно наклонялись над ней, шептали, обдавая терпким, горьким запахом лекарств, и затем, выпрямившись, бесцветными голосами говорили что-то другому, постоянно находившемуся рядом с ней человеку. Что они говорили, что, она никак не могла вспомнить, это ускользало от сознания, уходило в извивающийся, как змея, серый вихрь, исчезало...
А потом стало легче - боль начала медленно отступать. Она лежала на спине и улыбалась, глядя перед собой на солнечные зайчики, метавшиеся по стене. Ну конечно, она так и думала, что ей все это приснилось. Но как же было похоже на реальность - ночь, погоня, крики, ее собственный ужас...и выстрел. После этого сон закончился, и начался другой. Если бы только не эти повязки на лице. Зачем они, откуда появились, или она видит уже десятый по счету сон?
Зайчики резко исчезли со стены,а в ее горле отчего-то пересохло. Здесь где-то должна быть вода, ей ведь и раньше хотелось пить по утрам, и ночью, если одолевала бессонница. Да вот же она, стоит на комоде под зеркалом.
Она осторожно приподнялась на постели, села. Голова опять взорвалась мириадами разных болевых ощущений - от тупого топора мигрени до мерзкой пилы похмелья. Нет-нет, она вовсе не алкоголичка, просто как-то раз случилось перебрать, и она до сих пор помнит отвратительные ощущения.
Она встала и медленно двинулась к комоду, - босиком, в одной ночной рубашке. Похоже, придется пить прямо из графина. Она сделала нетерпеливый глоток и покосилась на свое отражение в зеркале. Откуда все-таки взялись эти безобразные повязки на правой стороне лица?
Переложив графин в левую руку, она дернула и сорвала повязку, отбросила в сторону. И взглянула на себя. Графин со звоном разбился об пол, заглушив дикий, безумный крик. А потом этот крик стал похож на вой раненого зверя...